Ведьмины дочки: Шрапнельные мины

Со времен появления первых пушек в XIV веке одним из самых эффективных способов поражения наступающего противника была стрельба картечью. В ствол пушки вместо обычного ядра засыпались свинцовые шарики. При выстреле пучок летящей картечи охватывал значительное пространство, куда большее, нежели единственное ядро. Поражающие возможности одного крупного ядра при действии по пехоте не слишком велики — один человек, ну, или еще два-три, идущие следом. А вот пара сотен картечин, летящих веером навстречу атакующему строю, могут поразить с десяток, а то и более солдат. Конечно, картечь летела не так далеко, как ядро, зато на близком расстоянии спасения от нее не было.

Однако от артиллеристов требовалось немало мужества, чтобы дождаться, пока противник приблизится на расстояние, досягаемое для картечи. А ну как промах, и картечь пройдет над головами вражеских солдат? Непораженный противник ворвется на батарею. Как получить возможность поражать противника картечью на большом расстоянии, не подвергая своих артиллеристов опасности? Можно выдвинуть пушки, заряженные картечью, далеко вперед, так, чтобы канониры остались на своем месте и заставляли пушки стрелять тогда, когда надо. Но пушки — вещь очень дорогая и ценная, а при таком расположении после одного выстрела они останутся в руках противника.

Выход был найден с появлением нарезных орудий — шрапнельный снаряд, своеобразная миниатюрная летающая пушка, заряженная картечью. Но это произошло только в конце XIX века.

Военные инженеры не сидели сложа руки в ожидании нарезных пушек — еще в XVI—XVII вв.еках были придуманы картечные мины. В просмоленный или кожаный мешок засыпали порох, на него картечь, вставляли в этот мешок шнурок, пропитанный пороховым составом. Затем его наклонно (желательно на склоне холма) зарывали в землю, направив отверстие в сторону противника и оставив для картечи свободный выход. Одноразовая земляная пушка с картечью готова. Таких «пушек» можно зарыть на путях движения противника сколько угодно, и в нужный момент достаточно поджечь шнурок, чтобы картечь поразила противника.

Конечно, надежность старинных «противопехотных шрапнельных мин направленного действия» была весьма невелика. Порох в земле быстро отсыревал, да и невозможно точно угадать момент поджигания стопина с тем, чтобы «минная пушка» выстрелила тогда, когда надо. Но за неимением лучшего такими минами пользовались. Нередко вместо дорогостоящей свинцовой или чуть более дешевой чугунной шрапнели использовали дробленый камень. Камнеметные фугасы вызывали у солдат мистический ужас. Еще бы, невинный склон холма, на котором не видно ни пушек, ни вражеских солдат, вдруг окутывается дымом многочисленных орудийных выстрелов, и в лицо летят камни, раны от которых порой куда хуже пулевых.

С развитием военной техники от камнеметных фугасов не отказывались. Например, во время Гражданской войны в США (1861−1865) бедные на артиллерию южане широко использовали усовершенствованные «земляные пушки».

Порох засыпался в герметичные деревянные или жестяные ящики, в них помещали электрический воспламенитель, провода от которого тянулись к позициям южан. На ящик, врытый наклонно в землю, укладывали прочный деревянный щит, а на него насыпали колотые камни. Такой усовершенствованный фугас-камнемет был избавлен от недостатков своего старинного предка.

Эти фугасы использовали весьма широко во всех последующих войнах, включая и Первую мировую. А вот во Второй мировой они уже не нашли себе заметного применения. Война стала столь подвижной, что у саперов не хватало времени на устройство камнеметных фугасов.

Второе рождение осколочных мин направленного действия произошло во время Вьетнамской войны (1964−1975). Американцам требовалась надежная защита и оборона своих опорных пунктов, баз и позиций. Обеспечить ее за счет обычного стрелкового оружия, артиллерии оказалось невозможно уже хотя бы в силу того, что на такую оборону требовалось средств и сил больше, чем американцы имели вообще во Вьетнаме. В значительной мере эта задача могла решаться за счет минирования подступов к опорным пунктам. Однако расход обычных противопехотных мин оказывался слишком велик, а их эффективность недостаточной. Кроме того, минные поля в ряде случаев мешали и самим американцам. Требовалась мина, которая отвечала бы следующим требованиям:

— обеспечивала бы надежное поражение только в нужных направлениях и на заданные расстояния;

— устанавливалась и снималась быстро и легко;

— подрывалась не автоматически, а с пункта управления.

— была бы компактна и проста в обращении;

— безопасна для своих солдат, находящихся достаточно близко позади мины;

— чтобы взорванную мину можно было легко поменять на новую на этом же месте.

Так родилась знаменитая ныне американская противопехотная мина направленного поражения М18 — одна из немногих американских мин, получивших кроме обычного индекса еще и имя собственное — Claymore. Так назывался легендарный шотландский меч, обеспечивавший своему обладателю победу над врагом. Чуть позднее эта мина была модифицирована и получила наименование М18А1 Claymore. Она отличается от своей предшественницы бОльшим зарядом ВВ, наличием удобных гнезд для размещения электродетонаторов и четырьмя опорными ножками вместо трех.

Использовали американцы и ослабленный вариант мины Mini-Claymore (Claymoretta). Для защиты бронетехники, продирающейся сквозь джунгли или едущей по узким дорогам среди буйной тропической растительности, солдаты навешивали эти Mini-Claymore на борта своих машин. При подозрении, что рядом с дорогой прячутся вьетконговцы, одну-две такие мины взрывали, и пучок шрапнели надежно поражал противника. При этом сами солдаты прятались за броней и оставались вне досягаемости вьетнамских стрелков.

Строго говоря, М18 — это и не мина вовсе, а заряд взрывчатого вещества с готовыми поражающими элементами. Взрывателя эта мина не имеет, и ее подрыв производится точно так, как и любого другого заряда взрывчатки — с помощью электродетонатора с пункта управления. Поэтому действие Оттавской конвенции о запрещении противопехотных мин на нее не распространяется. Более всего она подходит под классификацию... обычного дробового ружья. Точно так, как и дробовик, солдат нацеливает М18 в сторону противника и точно так же, увидев его, стреляет. Разница только в том, что он не держит Claymore в руках. Но ведь и охотничье ружье можно привязать к дереву и тянуть за спусковой крючок шпагатом издалека.

Американская мина Claymore получила широкое распространение в мире. Это китайская Тип 66, израильская N 6, южноафриканская Shrapnel mine N 2, шведская Truppmine 12, пакистанская Р5 Mk1, южнокорейская К440, югославская MRUD. Все они отличаются от американской лишь мелкими конструктивными особенностями.

В СССР также по достоинству оценили американское изобретение и вскоре приняли на вооружение почти полную копию американской М18А1 под наименованием МОН-50. В ней изменили размеры и форму гнезд для детонаторов и кроме ножек добавили струбцину, которая обеспечивает удобство крепления мины на различных предметах и вертикальных поверхностях.

Однако советская мина получила и еще одно существенное изменение. Ее передняя сторона имеет не только горизонтальную выпуклость, но и вертикальную вогнутость, что значительно снижает уход шариков вверх. Высота зоны поражения советской мины вдвое меньше, всего 2,5 м, то есть меньше шрапнели уходит напрасно вверх. Вместо шариков в мине МОН-50 могут находится ролики тех же размеров.

Позднее в СССР была принята на вооружение более мощная мина МОН-90 с большим количеством взрывчатки и дальностью сплошного поражения до 90 метров.

Несмотря на бешеную популярность в мире американской Claymore, пионером в деле возрождения шрапнельных мин этого класса является не США, а СССР. Еще в начале 1960-х годов на вооружении Советской армии появляются две шрапнельные мины направленного действия МОН-100 и МОН-200. Первая поражала пучком стальных шариков или роликов на дальности до 100 м, вторая — до 200 м. Правда, пучок шрапнели этих мин не был расходящимся (веером): за счет того, что шарики располагались с вогнутой стороны мины (некое подобие кумулятивной воронки), пули летели узким нерасходящимся пучком. Например, на предельной дальности ширина пучка шрапнели мины МОН-100 не превышала 6 метров. Зато дальность поражения крупными тяжелыми шариками диаметром 10 мм мин МОН-100 достигала 140 м, а мин МОН-200 (12 мм) — 220 м.

В действие эти мины также приводились с пункта управления по проводам. Электродетонатор вставлялся в гнездо, расположенное в центре вогнутой поверхности мины. Впрочем, они могли устанавливаться и как неуправляемые за счет ввинчивания в гнездо обычного минного взрывателя натяжного действия МУВ или более современного взрывателя с тонкой обрывной проволочкой МВЭ-72.

За неприятно визжащий звук взрыва мины МОН-200 солдаты сразу окрестили ее «Ведьмой», а МОН-100 — «Ведьминой дочкой». Большой популярности эти две мины не снискали, потому что их требовалось нацеливать очень точно, а никаких прицельных приспособлений они не имели. К тому же оператору очень сложно издалека определить момент, когда следует нажать кнопку подрывной машинки.

Интерес к ним пробудился, когда родилась идея противовертолетных мин. Если положить мину МОН-200, направив ее вверх, то пучок диаметром около 6−10 м 12-мм шрапнели, летящей вверх до 200 м, может представлять существенную опасность для низколетящих вертолетов, сравнимую с обстрелом из крупнокалиберного пулемета. Узость пучка можно компенсировать установкой группы мин, взрываемых одновременно. Конечно, такие мины — не зенитное средство, но по садящимся, зависающим на небольшой высоте вертолетам они могут сработать весьма эффективно. Дело за соответствующими устройствами (датчиками цели), которые могут реагировать на вертолет, определять момент подрыва мины или группы мин и приводить их в действие. Но это тема одной из следующих статей.