У Колумбии есть все условия для того, чтобы быть мировым центром экспорта наркотиков. В крохотном районе для богатых в столичной Боготе можно встретить более полусотни отличных ресторанов на одном бульваре, фешенебельные жилые дома с подземными паркингами в окружении ухоженных парков и кристально чистых мостовых. Здесь продаются дорогие автомобили и украшения, сюда не пускают попрошаек. А сразу за границей «квартала богачей» начинаются бесконечные трущобы. В Буэнавентуре, крупнейшем тихоокеанском порту Колумбии, бедность не просто бросается в глаза, она поражает воображение. Дом здесь каждый строит из того, что удалось раздобыть: вот кому-то повезло с парой десятков пеноблоков, а кто-то в 35-градусную жару укрывается под ржавым железным листом. Окна повсюду считаются роскошным излишеством, на их месте зияют пустые проемы. Становится ясно: если здесь вырастет кока, найдется немало желающих рискнуть произвести из нее кокаин и доставить его страждущим по всему миру. А растет в этих жарких и влажных джунглях все что угодно. Подлетая к Буэнавентуре, с высоты птичьего полета мы наблюдали бескрайние просторы густейших тропических лесов, не впустивших в себя ни единой автомобильной дороги. Это территория национального парка Санкаланья, излюбленного укрытия преступников и повстанцев. Повезло нам рассмотреть и так называемые эстерос — транспортные артерии джунглей и скрытые наркопорты Колумбии, созданные самой природой. Эстерос — это узкие извилистые морские проливы, пронизывающие тропики на глубину до 15 км. В Тихом океане высота приливов может достигать 4,5 м. В отлив эстерос заполняются пресной водой из местных рек. По этим мелким ручьям нужные материалы доставляются к верфям, где строятся суда для транспортировки наркотиков. Верфи располагаются в самой глубине джунглей. Как правило, рядом с ними находятся и лаборатории по производству кокаина. Построив лодку, преступники ожидают максимального прилива за месяц. В этот день эстерос заполняются морской водой и превращаются в глубокие каналы. Теперь можно полностью загрузить лодку и вывести ее в океан. Подлодка понарошку В начале 1990-х наркоперевозчики пытались стать самыми быстрыми на воде. Они устанавливали на сигарообразные рыбацкие лодки по четыре двигателя V8 в надежде уйти от полиции ходом. Разумеется, успех был очень недолгим: у властей всегда найдется мотор побольше. Мало того, даже не будучи пойманными, добрая половина таких лодок шла ко дну вместе с несколькими тоннами кокаина: открытая рыбацкая шлюпка не способна выдержать океанский шторм. И пираты стали уходить под воду. Классическая «наркосубмарина» на самом деле представляет собой полупогружной аппарат, верхняя четверть которого всегда выступает из воды. Первая такая лодка была конфискована в 1993 году, а на сегодняшний день количество изъятых «субмарин» уже превысило 60. За основу берется все та же скоростная рыбацкая лодка- такие лодки широко распространены в Колумбии. Борта надстраивают, чтобы увеличить осадку, а сверху строят палубу на деревянном каркасе. Всю конструкцию полностью покрывают стеклопластиком. На палубе смолу кладут грубыми мазками, чтобы по ней было удобно ходить при разгрузке. Во время движения окрашенная в серый цвет палуба практически не видна на горизонте. Заметить можно лишь слегка выступающую рубку с парой окон (в ней помещается голова капитана) и трубы для дыхания экипажа, подачи воздуха в двигатель и выхлопа. Более двух третей длины 20-метровой лодки занимает грузовой отсек. Один полупогружной аппарат может взять на борт от 5 до 12 т кокаина. Ближе к корме располагается жилой отсек. На некоторых моделях экипаж надежно отделен от груза. Видимо, конструкторы заботливо избавляют перевозчиков от искушения. У самой кормы находится двигательный отсек — как правило, с одним или двумя 250-сильными дизелями Cummins или Yamaha. Там же устанавливается аккумуляторная батарея и генератор для питания бортовых устройств: многодиапазонной судовой радиостанции, GPS-навигатора. Экипаж полупогружной лодки — четыре человека. Капитан-штурман владеет навыками морской навигации и отвечает за выбор направления движения. Только он знает, где нужно принять и сдать груз. Помощник капитана содействует в навигации и управлении. Инженер отвечает за работоспособность двигателя и бортовых систем. Четвертый член экипажа постоянно следит за состоянием груза. На пути в Мексику четверо смельчаков проводят в темном и душном отсеке более десяти дней кряду. Они спят на топливных баках, питаются консервами, пьют бутилированную воду, и лишь капитан имеет возможность большую часть времени стоять в полный рост. В рейс их провожают как героев, они приносят с собой все свое скромное имущество, молятся и готовятся к худшему: хрупкая лодка не способна выдержать серьезную непогоду, в океане легко заблудиться, а у континента — попасться береговой охране. Если контрабандистов настигает полиция, капитан открывает клапан, который впускает внутрь лодки воду. Вместе с «субмариной» ко дну идут и доказательства того, что команда перевозила наркотики. Раньше в таких случаях полиция спасала членов экипажа как потерпевших бедствие и отпускала их за неимением состава преступления. Сейчас в стране действует закон, запрещающий кому-либо строить и эксплуатировать подводные лодки и полупогружные аппараты. Теперь тот, кто попался на «субмарине», — априори преступник. Двойной агент Постройка одной полупогружной лодки обходится картелю в сумму около миллиона долларов. Очевидно, что простая по сути машина не может стоить так дорого. Большая часть этих денег тратится на доставку необходимых материалов на тайные верфи в непроходимых джунглях заповедника Санкаланья. Каждый крохотный винтик привозится из Буэнавентуры или близлежащего Кали. Людям приходится платить и за работу, и за молчание. Вооруженное прикрытие секретных баз зачастую обеспечивает не кто иной, как бойцы леворадикальной повстанческой группировки ФАРК. Одна лодка строится 30−45 дней. Нередко на крупных верфях закладывается 3−4 лодки одновременно. Типичный маршрут «субмарины» таков: она выходит из бухты Буэнавентуры и направляется на запад и чуть севернее, огибая Галапагосские острова. Оттуда она берет курс на Мексику в район Санто-Доминго-Техуантепек. Остановившись на безопасном расстоянии от берега, «субмарина» может передать груз мелкими партиями на рыбацкие лодки. Другая тактика — пробраться в порт и выгрузить кокаин на крупное судно, уже прошедшее таможенный досмотр. Как правило, после удачной разгрузки «субмарину» затапливают: нет смысла рисковать рассекречиванием партии наркотиков ради доставки лодки домой. В конце концов, если вспомнить, что один грамм кокаина в США стоит примерно $25, и прикинуть общую стоимость груза, становится понятно, что затраты на постройку машины в подобной операции пренебрежимо малы. Тем не менее известны исключительные случаи, когда одна «субмарина» совершала до четырех успешных рейсов. «Нарколодки» действительно абсолютно невидимы на уровне горизонта, но хорошо заметны с воздуха, поэтому уязвимы для авиапатрулей. И все же подавляющее большинство «субмарин» задерживается «по наводке». Правительство обещает солидные вознаграждения за любую достоверную информацию, связанную с наркотрафиком. И те же, кто занимается постройкой субмарин в джунглях, сообщают властям местонахождение верфей, чтобы получить оплату «с двух фронтов». Подзаработать на информаторстве порой не прочь и сами картели. Этим можно объяснить тот факт, что, прибыв на место, военные часто обнаруживают пустую лодку со снятыми двигателями и оборудованием и заброшенную базу, на которой нет ни единого человека и, конечно же, ни грамма кокаина. Торпедная атака В начале 2000-х наркоторговцы натолкнулись на новый изящный способ контрабанды «белой смерти». Вдохновили их охотники за тунцом, которые рыбачат на полном ходу, буксируя за собой наживку. Чтобы не потерять длинные снасти, рыбаки закрепляют на противоположном конце лески радиобуй. Каждый буй передает уникальный кодированный сигнал, чтобы моряки могли отыскать именно свою снасть. Эта система легла в основу «наркоторпеды». Необитаемый цилиндрический корпус аппарата длиной 1,5 м до краев загружается кокаином. Кроме того, в нем нашлось место и для балластной цистерны, которая заполняется водой при погружении и продувается сжатым воздухом при всплытии. Управлять глубиной хода «торпеды» помогают автоматические горизонтальные рули. Аппарат буксируется на тросе длиной более 200 м за рыбацкой лодкой — той самой, что обычно охотится за тунцом. На полной скорости аппарат стабилизируется на глубине 30 м и становится абсолютно невидимым ни с горизонта, ни с воздуха. Буксировка «наркоторпеды» — сложная стратегическая операция, в которой участвуют три рыбацких лодки. Первая идет впереди на разведку. Заметив опасность, она оповещает вторую лодку, которая буксирует аппарат. Получив тревожный сигнал, экипаж второй лодки отцепляет трос. «Торпеда» с заполненной балластной цистерной тонет и ложится на дно. С самого начала на «торпеде» был закреплен радиобуй, замаскированный под обычное бревно. Он держится на двух тросах, смотанных на лебедки. Ослабление буксировочного троса дает лебедкам команду разматываться. Радиобуй всплывает на поверхность. С его помощью третья лодка сможет отыскать «торпеду», поднять ее на борт и возобновить буксировку. Вне всякого сомнения, «наркоторпеда» — это очень серьезный инструмент наркотрафика. Из ее недостатков можно отметить разве что тенденцию к всплытию при замедлении буксирующей лодки. И, конечно же, самый веский минус — малая емкость: «торпеда» берет на борт всего 2 т кокаина. Так что уменьшение рисков компенсируется увеличением необходимого количества рейсов. А задерживают «торпеды» точно так же, как и «субмарины», — по наводке информаторов. У наркобаронов всегда находятся враги. Субмарина из сантехники «А вот наш последний улов 2011 года», — торжественно объявил лейтенант Фернандо Монрой, с удовлетворением наблюдая, как округляются наши глаза. Перед нами предстала 30-метровая подводная лодка с идеально выверенными обводами, носовыми и кормовыми горизонтальными рулями, большой прочной рубкой и высоким шноркелем, увенчанным видеокамерами дневного и ночного видения под колпаком. По виду не каждый смог бы отличить ее от настоящей боевой субмарины. Только подойдя вплотную, можно заметить торчащий ворс грубо сработанного стеклопластика. Эта лодка приводилась в движение 346-сильным дизелем Yamaha и могла идти в подводном положении на небольшой глубине с выступающим из воды шноркелем. С остановленным же двигателем машина могла погружаться на глубину до 9 м, становясь абсолютно невидимой и с воды, и с воздуха. Фернандо Монрой командовал экипажем, перегонявшим трофейную лодку с места задержания на базу. Раньше ему приходилось служить на военных субмаринах, и он был поражен конструктивным сходством «нарколодки» с заводскими прототипами. Войдя в корабль через люк рубки, прежде всего попадаешь на место рулевого. Именно для него предназначены окна рубки и органы управления: три руля (два горизонтальных и один по курсу) и ручка газа. Под рубкой, уже в самом корпусе лодки размещается член экипажа, отвечающий за дифферент. Рядом с ним можно увидеть воздушный компрессор и баллоны со сжатым воздухом, которым продуваются балластные емкости. В носовой и кормовой частях машины располагаются главные балластные цистерны. Лодка имеет 12 вспомогательных балластных цистерн для компенсации кренов. Пройдя чуть вперед, попадаешь в главный грузовой отсек. Здесь, а также под полом вдоль всего корпуса лодки размещается до 8 т кокаина. Позади воздушных баллонов находится радиорубка. Здесь есть несколько судовых радиопередатчиков, GPS-навигатор, видеомонитор и пульт дистанционного управления видеокамерами на шноркеле. Для питания электрооборудования на лодке имеется не только обычный генератор двигателя и аккумуляторная батарея, но и автономный дизель-генератор — на случай, если придется долго пробыть под водой с заглушенным мотором. Для него на борту есть специальный запас воздуха. На этот раз контрабандисты решили путешествовать с шиком. За радиорубкой располагается жилой отсек с четырьмя спальными местами длиной метра по полтора — не меньше, чем на военных подводных лодках. За койками- санузел с унитазом и умывальником. Конструкторы не поскупились даже на кондиционер. Говоря обо всей этой «роскоши», не стоит забывать, что лодка была построена в глухих джунглях из материалов, которые удалось раздобыть. К примеру, система продувки вспомогательных балластных цистерн собрана из водопроводных труб ПВХ. В походе контрабандисты управляют дифферентом, открывая и закрывая водопроводные краны. Большие главные цистерны тоже продуваются через трубы ПВХ, на этот раз канализационные. Иллюминаторы «прочной» рубки — это обычные стеклянные окошки, промазанные эпоксидкой и герметиком. Подводная лодка — сложнейший механизм, и трудно поверить, что ее можно построить кустарным способом из бытовой сантехники. Тем не менее известно, что данная субмарина, строительство которой обошлось картелю приблизительно в $2 млн, совершила четыре успешных рейса. Мастерство ее создателей заслуживает восхищения. Экономика и жизнь «Перегоняя лодку на базу, мы преодолели более 180 км за 12 часов, — рассказывает Фернандо Монрой. — Увидев машину накануне, я пытался убедить руководство, что она не способна на такое путешествие. Погружаться под воду, вооружившись горсткой водопроводных кранов, — это безумие. Никто не спал в ту ночь». Без сомнения, контрабандисты — преступники, которые несут на улицы «белую смерть». И все же их смелость не может не вызывать сочувствия. В случае неудачи у них нет права вернуться в страну: даже если удастся уйти от стихии и от властей, они погибнут от руки самих наркоторговцев. Таковы правила этого бизнеса. За успешный рейс капитан лодки получает $20−25 тысяч. Остальным членам экипажа достается по 5−6. Много это или мало? Для нищей Буэнавентуры — бесконечно много. «Видели ли вы по пути из аэропорта, как выглядят дома в Буэнавентуре? — спрашивает Фернандо Монрой. — Бывает, едешь по той же дороге, и вдруг видишь: среди всей этой бедности возвышается один красивый особняк. Поневоле тут задумаешься».