Конец времен: Ничего не будет

Группа физиков выступила с неожиданной идеей о том, что спустя некоторое время оно (время) просто закончится. Мнение это встречено скептически.
Конец времен: Ничего не будет

Недавно, выступая на семинаре, физик Бен Фрайфогель (Ben Freivogel) пытался зажечь аудиторию интригующим началом: «Время может кончиться». Надо сказать, что ученые оказались не слишком потрясены этим заявлением. Но дальнейший рассказ Фрайфогеля, его выкладки и расчеты привлекли уже гораздо более пристальный интересы.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

По мнению Фрайфогеля и его коллеги Рафаэля Буссо (Raphael Bousso), время — по крайней мере, в том смысле, который вкладывает в него основанная на Теории относительности современная физика — действительно закончится, причем гораздо больше половины из отпущенного ей срока Вселенная уже исчерпала. Они дают миру порядка 5 млрд лет, притом что от его рождения сейчас прошло около 13,74 млрд лет (о соответствующем исследовании мы писали в заметке «Повторение пройденного»). Чтобы понять, откуда ученые пришли к этому выводу, придется начать издалека — с космологической инфляции.

Инфляцией называется процесс ускоренного расширения, который, по некоторым современным моделям, протекал в молодой Вселенной. Ускоренного — значит, гораздо быстрее скорости света; эйнштейновские теории запрещают перемещение со сверхсветовой скоростью по пространству-времени, но не разворачивание самого пространства-времени, как это происходило в период инфляции. Сейчас этот процесс, в общем-то, продолжается, хотя и намного медленней. Несмотря на сложность и противоречивость концепции инфляции, она объясняет ряд сложных моментов в астрофизике — такие, как появление крупномасштабной структуры Вселенной и ее однородности.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

По одной из версий этой теории, инфляция, спадая в «зрелой» Вселенной, по сути, не заканчивается никогда. В отдельных участках из-за локальных флуктуаций она может резко нарастать, инфляция снова действует во всей силе, разворачивая «пузыри» новых миров. Этот процесс (напомним — чисто гипотетический) протекает бесконечно, приводя к появлению бесконечного числа вселенных с разными — всеми возможными и невозможными — физическими характеристиками.

В рамках этой теории и выступили Фрайфогель и Буссо, заметив, что бесконечность вселенных при бесконечном времени приводит к простому заключению: может случиться — и случится — любое, даже самое маловероятное событие. Более того, оно случится бесконечное число раз, как и любое другое событие. Это приводит к тому, что все наши современные законы и построения, отталкивающиеся от вероятностных функций, оказываются полностью несостоятельными. Упрощенно говоря, монетка будет падать «орлом» бесконечное число раз — но столь же бесконечное число раз она будет становиться на ребро, просто повисать в воздухе или разлетаться на отдельные атомы.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Чтобы «усмирить» эти разбушевавшиеся вероятности, придется каким-то образом ограничить время существования Мультивселенной, так, чтобы цифры снова пришли в норму. Этот ход и приводит к необходимости поставить предел существованию пространства-времени. Но вместе с этим закончится вообще все. «Мир — и вы в том числе — просто перестанет существовать», — резюмирует Буссо.

Словом, высказана более чем странная идея. Зато, как заметили авторы работы, она разрешает один интересный парадокс, мысленный эксперимент, предложенный Аланом Гатом (Alan Guth) и Виталием Ванчуриным.

Представим, что вы подбрасываете монетку, которая с вероятностью 0,5 падает орлом и 0,5 — решкой. В первом случае вы тут же засыпаете и спите короткое время — допустим, минуту; во втором сон длится долго — например, миллиард лет. Не нужно быть специалистом, чтобы рассудить, что шансы проспать миллиард лет или минуту равны.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Но вот вы проснулись и пытаетесь понять, сколько же вы проспали, — минуту или миллиард? Допустим, у вас имеется возможность опросить участников подобного эксперимента, поставленного и в других параллельных вселенных. Вы придете к странному выводу: людей, проснувшихся после короткого сна, больше, чем после длинного. Просто потому, что у большей части из них время сна уже вышло, тогда как некоторая часть «долгоспящих» до сих пор мирно храпит. Получается парадокс: если судить по этим результатам, шансы проснуться после короткого сна выше, чем после длинного. А вовсе не пятьдесят на пятьдесят.

По словам Буссо и его коллег, именно их подход, выводящий конечность времени существования Мультивселенной, разрешает этот парадокс самым естественным образом: многие из заснувших на долгий срок просто подходят к временнОму концу Вселенной во сне и, таким образом, шансов проснуться после короткого сна становится заметно больше.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Стоит заметить, что сам Алан Гат, реагируя на эти выкладки, соглашается, что такой радикальный способ разрешить парадокс вполне работает, но при этом замечает, что это мало говорит в пользу высказанной идеи. Хотя бы потому, что совершенно неясно, какой именно физический механизм и каким именно образом может приводить к исчезновению времени.